Наш Балашов - Первый общегородской форум
Погода
Погода

Наш Балашов - Первый общегородской форум

Объявление

Дорогие друзья!


"Наш Балашов" - открытый клуб "В контакте"для бывших, настоящих и будущих гостей и жителей нашего города. Вступайте сами, а также приглашайте ваших друзей и знакомых.
Добро пожаловать! "В контакте" наш форум обрел новых друзей: "БВВАУЛ" и "Молодёжный совет г.Балашова".

Автор сообщения с красивым порядковым номером "30 000" получит возможность присоединиться к команде форума! Следите за счетчиком сообщений внизу.

Команда Первого общегородского форума.


Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Рассказы

Сообщений 1 страница 5 из 5

1

Монеты... (очень грусная история)

Весеннее солнце и свежий воздух утомили мои ноги, и я присел на лавочку.
Слегка щурясь на солнце, закурил.
Из сладкой весенней истомы меня вывел шорох за лавочкой.
Я обернулся, и увидел малыша лет шести, который пристально всматривался под лавочку.
Пацан неспешно обошел лавочку, все так же продолжая что-то под ней искать.
После рождения моего сына, я стал совсем по-другому, относится к детям.

Рассматриваю малыша.
Одежда до ужаса бедная, но вроде чистая. На носу грязное пятно. Взгляд, его взгляд меня поразил.
Было в нем что-то слишком взрослое, самостоятельное. Думал, что показалось, не может в шесть лет быть такого взгляда.
Но малыш смотрел под лавочку именно так.
Я достал жвачку и положил подушечку в рот. Малыш на мгновение перевел взгляд на мои руки, и тут же опустил глаза на землю.

- Дядя подними ноги, пожалуйста, - глядя на меня сказал пацан.
Я больше от удивления, чем осознанно поднял ноги над землей. Малыш присел, и внимательно посмотрел на землю под моими ногами.
- И тут нету, - пацан вздохнул
- Жвачку будишь? - спросил я, глядя на этого маленького мужичка.
- А у тебя какая, я люблю фруктовые, - ответил он
- У меня мятная, - я достал жвачку и на ладони протянул ему.

Он, немного помедлив, взял подушечку и сунул в рот.
Я улыбнулся увидев его руки, обычные руки маленького пацана, грязные до ужаса.
Мы смотрели друг на друга и жевали жвачку.
- Хорошо сегодня, тепло, - сказал я
- Снега нет, это очень хорошо, - задумчиво сказал он.
- А чем тебе снег мешал?
- Вот ты даешь, под снегом же ни чего не видно, - заметил мальчуган.
Малыш, засунул руки в карманы, посмотрел на меня и сказал:
- Пойду я, скоро темнеть уже начнет, а я почти ни чего не нашел, спасибо за жвачку, - он развернулся и глядя в землю пошел по алее.

Я не могу сказать точно, что же именно заставило меня окликнуть его, наверное какое то взрослое уважение, к рассудительному пацану.
- А что ищешь ты? - спросил я
Малыш остановился, чуть помыслив, спросил:
- Никому не скажешь?
- Хм, нет ни кому, а что это тайна? - я удивленно поднял брови.
- Это мой секрет, - сказал пацан.
- Ладно уговорил, честное слово не скажу, - улыбнувшись сказал я.
- Я ищу монетки, тут на алее их иногда можно много найти, если знаешь где искать. Их много под лавочками, я в прошлом году очень много тут нашел.
- Монетки? - переспросил я.
- Да, монетки.
- И что прошлым летом, ты их то же тут искал?
- Да искал, - лицо малыша стало очень серьезным.
- А сегодня много нашел, - ради любопытства спросил я.
- Щас, сказал он, и полез в карман брюк.

Маленькая рука, достала из кармана клочок бумаги. Малыш присел на корточки, развернул газету и положил на асфальт.
В газете блестело несколько монет. Насупившись, малыш брал монетки с газеты и складывал в свою маленькую, грязную ручку.
При этом его губы шевелились, видно он очень усердно подсчитывал свои находки. Прошло несколько минут, я улыбаясь смотрел на него.
- Сорок восемь копеек, - сказал он, высыпал монеты в газету, завернул их и сунул в карман брюк.
- Ого, так ты богач, - еще больше улыбаясь, сказал я.
- Неа, мало, пока мало, но за лето я тут много найду.
Я вспомнил своего сына, и себя, а кто не собирает на конфеты или игрушки деньги в детстве?
- На конфеты собираешь?
Малыш насупившись молчал.
- А, наверное на пистолет? - переспросил я
Малыш еще больше насупился, и продолжал молчать.

Я понял, что своим вопросом я перешел какую-то дозволенную черту, я понял, что затронул что-то очень важное,
а может быть и личное в душе этого маленького мужчины.
- Ладно, не злись, удачи тебе и побольше монет, завтра будешь тут? - сказал я и закурил.
Малыш, как-то очень грустно посмотрел на меня и тихо сказал:
- Буду, я тут каждый день, если конечно дождь не пойдет.

Вот так и началось мое знакомство, а в последствии и дружба с Илюшей (он сам так себя называл).
Каждый день, я приходил на алею, и садился на лавочку.
Илья приходил, почти всегда в одно и то же время, я спрашивал его, как улов?
Он приседал на корточки, разворачивал газету и с большим усердием пересчитывал свои монетки. Ни разу там не было больше рубля.
Через пару дней нашего знакомства я предложил ему:
- Илюша, у меня тут завалялось пару монеток, может возьмешь их в свою коллекцию?
Малыш на долго задумался, и сказал:
- Неа, так просто нельзя, мне мама говорил, что за деньги всегда надо что-то давать, сколько у тебя монеток?
Я пересчитал на ладони медяки.
- Ровно 45 копеек, - с улыбкой сказал я.
- Я щас, - и малый скрылся в ближайших кустах.
Через пару минут он вернулся.
- На, это я тебе за монетки даю,- сказал пацан и протянул ко мне ладошку.
На детской ладошке, лежал огрызок красного карандаша, фантик от конфеты и кусок зеленого стекла от бутылки.
Так мы совершили нашу первую сделку.

Каждый день я приносил ему мелочь, а уходил с полными карманами его сокровищ, в виде, крышек от пива, скрепок,
поломанных зажигалок, карандашей, маленьких машинок и солдатиков.
Вчера я вообще ушел сказочно «богат», за 50 копеек мелочью, я получил пластмассового солдатика без руки.
Я пытался отказаться от такого несправедливого обмена, но малыш был крепок в своём решении как железобетон.

Но в один день малыш отказался от сделки, как я его не уговаривал, он был непреклонен.
И на следующий день отказался.
Несколько дней я пытался понять почему, почему он больше не хочет брать у меня монетки?
Вскоре я понял, он продал мне все свое нехитрое богатство, и ему нечего было дам мне взамен за мои монеты.
Я пошел на хитрость. Я приходил чуть раньше и тихонько кидал под лавочки по несколько монет.
Мальчуган приходил на алею, и находил мои монеты. Собирал их, садился у моих ног на корточки, и с серьезным видом пересчитывал их.
Я к нему привык, я полюбил этого мужичка. Я влюбился в его рассудительность, самостоятельность и в настойчивость в поисках монеток.
Но с каждым днем, меня все больше и больше мучил вопрос, для чего он второй год собирает монетки?
Ответа на этот вопрос у меня не было.
Почти каждый день я приносил ему конфеты и жвачки. Илюша с радостью их лопал.
И еще, я заметил, что он очень редко улыбался.

Ровно неделю назад, малыш не пришел на алею, не пришел и на следующий день, и всю неделю не приходил.
Ни когда не думал, что буду так переживать и ждать его.

Вчера я пришел на ту самую алею, в надежде увидеть Илюшу.
Я увидел его, сердце чуть не вылетело из груди. Он сидел на лавочке и смотрел на асфальт.
- Здаров Илюша, - сказал я улыбаясь во все зубы, - ты чего это не приходил, дождя не было,
поди монеток под лавочками лежит видимо не видимо, а ты филонишь.
- Я не успел, мне монетки больше не нужны, - очень тихо сказал он.
Я присел на лавочку возле него.
- Ты чего это, брат, грустишь, что значит не успел, что значит не нужны, ты это брось, давай выкладывай что там у тебя,
я вот тебе принес, - и протянул ему ладонь с монетками.
Малыш посмотрел на руку и тихо сказал:
- Мне не нужны больше монетки.
Я никогда не мог подумать, что ребенок в шесть лет, может говорить с такой горечью и с такой безнадежностью в голосе.
- Илюша, да что случилось? - спросил я, и обнял его за плечи,- зачем тебе вообще нужны были эти монетки?
- Для папки, я собирал монетки для папки, - из глаз малыша потекли слезы, детские слезы.

Во рту у меня все пересохло, я сидел и не мог вымолвить ни слова.
- А зачем они папке? - мой голос предательски сорвался.
Малыш сидел с опушенной головой и я видел как на коленки падали слезы.
- Тетя Вера говорит, что наш папка много пьет водки, а мама, сказала что папку можно вылечить, он болен, но это стоит очень дорого,
надо очень много денег, вот я и собирал для него. У меня уже было очень много монеток, но я не успел, - слезы потекли по его щекам ручьем.
Я обнял его и прижал к себе.
Илья заревел в голос.
Я прижимал его к себе, гладил голову и даже не знал что сказать.
- Папки больше нет, он умер, он очень хороший, он самый лучший папка в мире, а я не успел, - малыш рыдал.

Такого шока я не испытывал еще никогда в жизни, у самого слезы потекли из глаз.
Малыш резко вырвался, посмотрел на меня заплаканными глазами и сказал:
- Спасибо тебе за монетки, ты мой друг, - развернулся, и вытирая на бегу слезы побежал по алее.
Я смотрел ему в след, плакал и смотрел в след этому маленькому мужчине, которому жизнь подсунула такое испытание в самом начале его пути
и понимал, что не смогу ему помочь никогда.

Больше я его на алее не видел. Каждый день в течении месяца я приходил на наше место, но его не было.
Сейчас я прихожу на много реже, но больше ни разу я его не видел, настоящего мужчину Илюшу, шести лет от роду.
До сих пор, я бросаю монеты под лавочку, ведь я его друг, пусть знает, что я рядом...

=============
не пейте мужики

........................

+1

2

Подхватываю эстафету :)
Странно, что до сих пор сюда никто ничего не писал. Причем, творим безбожно - личные сайты обновляются, а сюда, значит, дорогу забыли :D

Плод позавчерашней воскресной скуки (рабочее название "Счет"):

     Тик-так… тик-так…
     Часы неровно отбивали свои 120 ударов в минуту, 7200 в час, 172800 в сутки.
     Счет.
     Жизнь была сплошным счетом: годы умножались на километры, здоровье умножалось на деньги, мечты умножались на разочарования, а те, в свою очередь, на женщин.
     Динь-дон…
     Еще 3600 тик-таков прохромало, ушло и растворилось.
     Зип-по…
     Этот звук, давшей название зажигалочному бренду, в 23-й раз за сегодня внес в комнату амбре горелого бензина. Звук умножился на сигареты. К потолку потянулось облачко, затем второе, после чего заструилась тонкая струйка сизого дыма. Несколько раз струйку перебивали взрывы облаков. Маленьких копий тех, больших, которые было бы заметно, если бы не чернота ночного неба. Ни одной из четырех с половиной тысяч звезд не было видно, а свет еще вечером отключили те, кто умножает ожидание на нервы.
     Бряц…тык…тык…тык…
     Клац…
Это соседи – семейная пара – отворяют дверь. Слышен негромкий смех молодой супруги – вчерашнего подростка. Наверное, этот смех умножается на попытки мужа попасть ключом в замочную скважину.
     Жизнь удалась.
     Одиночество и страдания, как и было кем-то предсказанно, умножили себя на мудрость и очищение. В голове было светло. Посторонние мысли, если они и возникали, проглотила одна – главная.
     Шарк-шлеп…
     Тапочки – один целый, другой «каши просящий», натыкались на плинтуса, порожки и разбросанные книги. Он разбросал их по полу еще днем, выискивая в них женские фотографии. Фотоальбома у него не было. Но была привычка: класть фотографии в соответствующие книги. Одна из знакомых дам, безуспешно радеющая о его светских манерах и напрочь отвергавшая мечту стать писателем, заняла свое место в «Мартине Идене» Джека Лондона. Другая, может быть не совсем заслуженно, поселилась в романе «Нана» Эмиля Золя. Третья… вот об нее только что споткнулся – жила в сборнике Хэмингуэя…
     Кххххррр…
     Вернее, «кхххррр…» не было, так как балкон был открыт настежь. На этом балконе, в течении стольких лет, наблюдение умножалось на усталость. Но только не теперь. Теперь его мысли поделились сами на себя, оставив число 1.
     Четырнадцать… тринадцать… двенадцать…
     Замелькали пролетающие вверх этажи. Пошел обратный отсчет. Вспомнился бодрый голос Юрия Гагарина, ведущего отсчет перед запуском «Востока»…
     Восемь… семь…шесть…
     Жиденькая крона тополя расступилась, не препятствуя естественному ходу событий, диктуемому Законом Ньютона. Счастливый был человек! Вот так – сидел под своей яблоней и…
     Три… два… один…
     Где-то наверху заливалась тоненьким смехом соседка. Юные супруги наконец-то зашли в квартиру и теперь, наверное, он обнимает ее, а она висит в его объятиях, не касаясь туфельками пола, умножая смех на предчувствие, чтобы затем предчувствие умножить на счастье….
     …Поехали!

+2

3

Ой, а мона и мне кусочек тут положить?
-------
В кафе было довольно многолюдно, но свободный столик все же отыскался, хотя и у самого входа у самого входа. Кофе им принесли сразу, все остальное пришлось подождать. В общем, все как в нормальном кафе, куда люди никогда не ходят, чтобы поесть.
Аня с Ильей сначала поболтали по пустякам, прихлебывая подозрительно неплохой кофе из пластиковых одноразовых стаканов. Постепенно, устав говорить о погоде и окружающей музыке, перешли на «ты», и беседа потекла уже более раскрепощенная, такая, то есть, какая она наиболее приятная.
Илья рассказал, что раньше, после неудачного брака, он уехал от довольно обеспеченных родителей в Москву на заработки.
- Понимаешь, достали? Просто достали. Все, причем. Жена с матерью -как типичные сноха со свекровью. Только что ночью друг другу не пакостили. Вспомнить тошно. Достали, короче…
…Потом родители Ильи сами переехали в столицу, а ему в это время позвонил один давний приятель, бывший одноклассник, с которым они вместе учились с самого первого класса. Тот организовал свою небольшую строительную фирму, которая через три года, как ни странно, разрослась до приличных размеров - появились даже филиалы. Так вот, за всем этим хозяйством нужно как-то следить, что в одиночку трудно. Вот тут-то и вспомнился давний дружок Илюха, у которого всегда по экономике пятерки были и который, еще учась в школе, отцу советы давал.
- Вот теперь я здесь, на посту управляющего, - Илья закурил, - кстати, совершенно собачья ра… ай!…е!… тваюм!… мм… ма...ааа… ать!… В чем, блин, дело?!..
Глупый вопрос.
Любому, даже дураку, было бы совершенно понятно, что только что официантка, неся два аппетитнейших кусочка жареного мяса, политого сверху подливой из помидоров и баклажанов, вылила, ну или высыпала - это кому как угодно - в общем, вывалила все это… да-да, прямо на Илью! Да еще и сама на него упала сверху, зацепилась, бедняжка, за какой-то шальной стул, ну и… не удержал, короче, пол ни ее, ни, что хуже, два кусочка поджаренного мяса вместе с подливой из помидоров и баклажанов…
- Извините! Ради бога, извините… я, чесн-слово, не хотела! Давайте, я щас быстренько сбегаю… полотенчико принесу… джинсики ваши… маленько… того… - лопотала несчастная официантка, начав, как только встала, рукой смахивать на пол красивую и густую, как в рекламе стиральных порошков, опрокинутую ей на клиента коричневую массу, отчего она, масса, только увеличивала свою площадь на штанах оторопевшего Ильи. Когда же он, наконец, пришел в себя, то злосчастные помидоры с баклажанами уже покрывали пространство до середины его бедер. А если к этому прибавить то, что одет Илья в этот вечер был в стильные светло-бежевые джинсы, то… Атас!..
- Хватит! - гаркнул он, и бедолага поспешно отдернула свою перечумазанную в подливе руку от его ног и густо покраснела.
- Извините… Так это… мне сбегать за полотенчиком?
Илья совсем уже пришел в себя и, оценив красноречивым взглядом свои изнахраченные джинсы, негромким голосом попросил:
- А может это… еще порцию? А то пахнет, конечно, вкусно, но немного неудобно есть это прямо с джинсов. А с пола - негигиенично…
Аня, ожидавшая чего угодно, вплоть до сцен с опрокидыванием столиков, но только не такой реакции, зашлась в безудержном хохоте. Может, конечно, это была и истерика, но… Вид у официантки был такой, словно ее только что прилюдно поцеловал Павлик Морозов... ну или еще кто-нибудь…
Конечно, вечер после этого не сказать, чтобы совсем пошел насмарку, но романтика его в определенной мере все же пострадала. Как и Илья. Как он ни скрывал насыщенное, коричневого цвета, пятно от других посетителей, все кто хотел, тот увидел, а увидев, неизменно пытались втянуть носом воздух. Как будто ждали чего-то… А не получив ожидаемого, тогда только приходили к некоей абсурдности ситуации: пятно-то СПЕРЕДИ… И тут оглядывались, само собой, на сидящую рядом с носителем пятна девушку, и невысказанный вслух вопрос буквально сам повисал в воздухе: если у него спереди, то у кого - сзади? И почему?.. А кое-кто специально ходил, по совету уже видавших это дело, полюбоваться на странную парочку, мол, парень держал на руках девушку, а она не выдержала, а они сейчас сидят и спокойно уминают то, что им принесли и болтают при этом… Естественно, при таком пристальном внимании они высидели в кафе еще не более получаса, а затем решили покинуть столь гостеприимное заведение.
Покинуть-то покинули, а что дальше? Да лучше бы они оставались там! Время еще не позднее, на улице самые ранние сумерки, можно сказать, совсем как днем, а рабочий день закончен, и людей на улице - уйма… И каждому интересно, что это у парня со штанами, как это он так умудрился, да и сам ли это он? В итоге каждый первый встречный оглядывал красивое пятно Ильи, а после - пытался найти похожее пятно на Аниной тыльной части.

+1

4

Из той жа книШШки таво жа аффтара (все возможные совпадения случайны!)
-------
… - Извините, я бы хотел поговорить со следователем…
В окно дежурки уголовного розыска робко, словно боясь, что сейчас намылят шею, постучал мужичок неопределенного возраста. После второй серии мелких постукиваний в окно на него, наконец, обратили внимание, да так, что многим на его месте на долгое время расхотелось бы куда-нибудь стучаться. Проще говоря, на него сразу же наставили ствол передернутого «Калаша» с укороченным прикладом, самый распространенный вид «дежурного» оружия. И правильно наставили: если может так стучаться какой-то там среднестатистический, то что сможет сделать преступник? Надо все время быть начеку.
Когда дежурный выяснил все-таки, что стучался никакой не преступник, а самый обычный налогоплательщик, из числа тех, от кого он охраняет рабочую атмосферу следователей, он смилостивился и даже убрал дуло автомата, но на предохранитель его не поставил. А кто вот знает - мало ли
Псих какой-то приперся, подумал он, в пансионат попал, а не в ментовку, вынь ему следователя, да положь, народ наглухо все-таки оборзел, никакого, блин, пиетета!.. Не задумываясь даже он выдал вслух:
- А тебе зачем? Ты в курсе, что здесь те не пансионат? Вынь ему следователя, да положь! Вообще оборзели, никакого, блин, пиетета!..
- Э… видите ли, у меня для него есть важная информация… и если бы мог он…
- Что-то случилось? - дежурному этот тип явно не нравился, но служба - есть служба…
- Нет, нет, что вы, хе-хе… моя милиция меня бере…
- А что тогда? Зачем вам следователь? Вы можете это более-менее внятно объяснить? Повторяю еще раз: здесь не базар, здесь городской отдел милиции, а также уголовный розаск, неужели не заметно? - однако заметив на лице у посетителя первые признаки намечающейся тихой паники, дежурный решил все-таки сжалиться над ним. Все равно ведь никуда не уйдет, пока своего не получит, только нервы друг другу потреплем, подумалось ему.
- Короче ладно, давай так, - сказал он, - Документы с собой какие-нибудь есть? Давай.
Переписав паспортные данные бедолаги и поставив, наконец, автомат на предохранитель, вахтер набрал какой-то внутрикорпусный номер по стоящему на столе телефону и стал дожидаться ответа, которого не последовало. Посетовав на то, что, мол, все сотрудники, как видите, заняты так, что нет даже элементарной возможности подойти к трезвонящему телефону, охранник, видя, что пришедший не собирается сдаваться, предложил подождать минут семь-восемь, потом перезвонить снова. И, как то самый Фома, снова снял с предохранителя свое оружие.
Мужичок отошел в сторонку, дабы не мешать проводить дежурному проводить фейс- контроль сотрудников и следить за порядком вообще. Через какое-то время (видимо, через семь восемь минут по внутреннему времени) тот вновь потянулся к телефону, стягивая с него трубку. На этот раз ответили:
- Сан Семеныч, тут псих какой-то приперся, говорит, что-то имеет вам рассказать, вроде, важное, не зная, мне не рассказывает…
Голос, который был слышен - даже из прижатой у уху охранника трубки, даже на расстоянии полутора метров - ничего хорошего не сулил:
- …Какой такой? Кто?.. Милиция…не… сионат!.. оборзели!.. Вынь сле…теля, да положь!... пиетета!..
- Да он… говорит инфор… - отвечал, почти так же выгавкивал слова в трубку, как и трубка в него, дежурный, - Да че я сделаю?! Щас буду всех выгонять, потом выяснится, что кто-нибудь из них знал, где бомба взорвется!.. Причем тут?.. Да я к примеру говорю про бомбу!.. Так что мне с ним делать?.. Это ваша работа - выяснять. Может сам сюда выйдешь?.. Давай!.. Ну все.
Он повернулся к не знающему, куда себя приспособить посетителю и, очень недобро на него поглядев - недобрее, чем сейчас он еще не глядел - выдал:
- Да вы присаживайтесь, в ногах, оно, правды нет. Позвонил, как видите, сейчас человек наш к вам выйдет, следователь, как вы и хотели. А, если не секрет, а что это за информация такая? Нет! - он замахал на раскрывшего было рот пришельца так, что тот принял форму стула, на который только что сел, - Нет, не надо, не рассказывайте это мне, это, наверное, конфиденциальная информация, да? Сейчас следователь выйдет, сот ему все, без утайки, ладно? А если он будет спрашивать, не пробовал ли я узнавать у вас эту штуку, скажите, что пробовал, но вы мне ни-че-гошеньки не рассказали, лады? Вон он идет.
Действительно, по коридору шел довольно крупный офицер лет сорока - сорока пяти, всем своим видом показывавший, что, мол, отрывают человека от дела, ставят ни во что и вообще…
- Это у вас, что ли, про бомбу информация? Выкладывайте! - приблизившись на трехметровое расстояние, с ходу рявкнул он пришедшему.
- Какую… бомбу? - искренне удивился тот, - Вообще-то, у меня есть ин…
- А кто тут?.. Это ты, что ли придумал?! - накинулся следователь на дежурного, - Ты, что ли, тут шутки шутить вздумал? У меня что, работы нет другой, бегай тут из-за вас, балбесов…
- Я тут ни при чем, - спокойно ответил ему дежурный, - это кто что услыхал, а то глухой не услышит, так придумает. Я по телефону внятно все объяснил. Нету никакой бомбы. Может, человека все-таки выслушаешь?..
«Странный какой-то этот охранник. То в голову из автомата целится, а потом еще… хм… претензии предъявляет, то от гнева озабоченного низкой раскрываемостью начальства избавляет», - подумал про себя тот, кого мы до сих пор называли просто пришедшим. На самом-то деле у него, как и у каждого из нас было свое имя, а также у него было к этому начальству конкретное дело, вовсе не касающееся никакой бомбы, а куда гораздо скромнее. Хотя, это смотря как поглядеть…
Вместе с офицером они прошли в один из кабинетов, находящихся по правую сторону коридора третьего этажа. Пока они туда поднимались, майор не произнес ни слова, только сопел всю дорогу как паровоз. Войдя в кабинет, оба расселись по разные стороны от древнего стола, занимавшего добрую треть полезного объема комнаты. Наверное, во времена НКВД он, стол, уже находился здесь, и сидел вот тут чекист, поигрывал маузером, допрашивая очередного врага народа, и точно также скрипел под этим чекистом стул, как сейчас он скрипит, под товарищем майором…
- Ну и что вы хотели мне сообщить? - промурлыкал он. Никогда еще народная милиция не представала перед каким-либо своим гражданином столь изменчивой. Впору было отдельных сотрудников в психлечебницу класть с обострением МДП - маниакально-депрессивного психоза…
- Хотя нет, давайте по порядку, - продолжал он снова перейдя на суховатый, официальный тон, - Фамилию-имя-отчество свои помните? Кстати, вы беседуете с Вадимом Валентиновичем Филатовым. Майор. Это звание, конечно.
- Э… Костромских Данила Юлиевич. Сержантом в армии был, - непонятно для чего и неожиданно даже для самого себя добавил про звание назвавшийся Данилой Юрьевичем, - А дело у меня вот какое. Меня, знаете ли, соседи замучили, вернее даже, соседка. Она молодая, двадцати, наверное, еще нет, так вот она как с самого утра - а утро у нее почему-то раньше моего начинается - с самого утра как включит свою музыку, как начнет там, в своей квартире громыхать чем ни попадя… В общем, шум от нее весь день стоит. Да ладно бы, если бы только это. Вы знаете, сколько у нее парней? Полчища! И вся эта их шобла… Только и жду, что взломают мне дверь, ограбят или еще чего похлеще. Нет, у меня самого, конечно, есть дочь, но не такая. Она у меня тихая такая, ласковая, ну прямо котенок - ни дать, ни взять. А тут у нее такой, извините, пример через стенку живет. Боюсь я, понимаете, боюсь?..
- Это все, конечно, не есть хорошо, но зачем вам именно я, следователь? - удивился Вадим Валентинович, - Ведь есть же домоуправ, участковый, мировой судья, охрана, в конце концов, вневедомственная. Мы-то тут каким боком? Мы вообще, если хотите знать, больше по уголовникам специализируемся, на то и угрозыск. А если бы даже и захотели чего - так нет у нас на то никаких полномочий. Вот дело уголовное заведем - тогда да, мы тогда многое можем. А так… Не совсем понимаю я, если честно, понимаю, чего вы хотите именно от нас.
- Ну как чего? Вы же сами только что сказали, что если дело уголовное заведено, то можете все. Ну так почему бы и нет?.. Завести уголовное дело, чем-нибудь ее припугнуть, она сразу шелковой станет…
- А на каких основаниях? По ночам шумит? Спать не дает? Парней малопонятных к себе водит? Так повторяю еще раз, это - работа для участковой милиции и уж никаким образом не для нас, - гордый своей тирадой майор вытащил из нагрудного кармана пачку недорогих по нынешним меркам сигарет и начал рыскать по оставшимся карманам в поиске зажигалки. Так и не найдя ее, он вопросительно посмотрел на странного просителя, - Не найдется огоньку, Данила… э…
- Юлиевич. Конечно… держите, - он передал майору зажигалку и когда тот закурил, произнес, - Я смотрю, Вадим Валентиныч, вы сигареты курите такие, что проще сразу отравиться, чтоб потом не мучаться, - при этих словах майор скривился и с неодобрением посмотрел сначала на собеседника, потом на дымящуюся сигарету. Он и сам знал, что за гадость он курит, но хорошо, хоть не «народную любимицу» - «Приму»… А гость его продолжал, - Конечно, не всегда мы можем себе позволить то, что хочется или хотя бы более безопасно…
- Давайте без этого никому не нужного пафоса, я все-таки сын не миллионера, а милиционера, да и сам, как видите, милиционер. Не до жиру сегодня нашему брату…
- А я, собственно, о том и говорю. И неужели вам не хочется… ну не знаю, хотя бы сигареты нормальные курить? Хочется, знаю, сам таким же был и сигареты такие же курил, было время…
Майор, которому надоели уже все эти россказни, нетерпеливо перебил его:
- Короче ладно, шут с ними, с сигаретами, Все, какие ни есть, мои. Надеюсь, вы поняли, что мы вряд ли сможем вам помочь…
- Напротив, сможете, очень даже сможете, а я, как человек все-таки благодарный, смогу помочь вам в ваших трудностях, - мягко, но напористо перебили уже его самого. Майор Филатов и не заметил, когда это успел так окрепнуть голос его посетителя. Только что перед ним сидел забитый жизнью и всем остальным человек. Сейчас этот же человек сидел уверенный в себе и явно чего-то своего добивался. Причем, судя по последней его фразе, можно было почти наверняка сказать, каким способом этот тип намеревается действовать дальше.
- Эт-та что, взятка, что ли? Да вам тут что, пансионат, что ли? Оборзели! Никакого, блин…
- Знаю! Никакого, блин, пиетета, не милиция - пансионат. Все знаю, неоднократно сегодня уже слыхивал. А вы все-таки подумайте над моим предложением. Хотя да, предложения от меня особо еще не поступило, - спокойно, четко, но в то же время быстро, не давая времени одуматься, говорил Костромских, с которым за последние пять минут произошла разительная перемена, выразившаяся в появлении напористости, - А предлагаю я вот чего. Живет в моем подъезде одна девушка, очень она мне мешает - всем, что она бы ни делала, мешает. Даже своим внешним видом развратным - а ну как не удержусь, жене с ней изменю, что тогда? Каюк семейной жизни, вот что тогда. Но вы мне можете помочь. А за вашу помощь я, как уже говорилось, помогу вам материально. Можете называть это взяткой или как угодно еще, но только слова это все. Мне лично больше нравится термин «взаимопомощь». Сделать вам, кстати, нужно совсем немного. Всего-то дел - найти, к чему прицепиться, а уж это-то вы найдете, не сомневаюсь, немного, самую малость это подраздуть, а там, глядишь, уже и дело уголовное можно будет заводить. Как вам такой вариант, а? Конечно, что-то должно быть по вашей собственной инициативе, но ведь сегодня ничто не возбраняется, не так ли, Вадим Валентиныч?
«Черт-те что творится в мире, - подумал майор, - если уже к следователю посередь рабочего дня приходят и нагло поручают выполнять работу участкового, не стесняясь даже при этом зарплату платить. Правда, в УК эта зарплата взяткою зовется. Таким макаром и обратно до лейтенанта скатиться недолго. Или еще куда похуже. А можно наоборот - звание внеочередное получить, мало ли, что там за девка. В общем, проверить можно, да только самому туда соваться неохота. Послать, что ли, кого, нибудь? А мне оно надо?..» Такие вот мысли одолевали нашего славного майора уголовного розыска. Он буквально шкурой чувствовал, что недолго ему останется в майорах ходить, возьмись он за это дело. И хорошо еще, если альтернативой будет что повыше, а если нет?..

+1

5

…В школе ее особо не любили - так часто бывает, когда личность неординарная. А Йо-йо как раз такой и была. Ну чего, скажите, нормального, если девчонка в шестнадцать лет слушает тяжелую музыку, а тексты «Slipknot» знает лучше таблицы умножения? А еще эти ее увлечения: то крысу заведет - настоящую (правда, домашнюю, но все же…), то налысо острижется… И плюс ко всей этой своей неординарности она еще и агрессивной была. Ну с этим все понятно: станешь тут агрессивной, когда на тебя все тычут пальцем, любуются, как на диковинную зверушку и вообще всячески презирают!..
А Сашке она нравилась. Он и сам ничего не имел против крыс, не прочь был прокатиться на мотоцикле с кем-нибудь из местных байкеров, с коими Йо-йо часто водилась. Да и она ничего против него не имела: на контрольных пару раз давала ему списать, сама просила списать, если не сделала. В общем, все должно было наладиться, но наступил одиннадцатый класс… Нет, дело не во всеубивающих экзаменах, о них в классе почти никто и не думал. Просто завелась у них в классе мода на всякого рода походы и вылазки на природу. Даже раз зимой пытались куда-то там пойти, но быстро передумали и разошлись по домам. А уж весной…
На весну выпал и очередной пик обострения Йо-йо с одноклассниками. Что-то она такое сделала… а ну да – парню какому-то из параллельного класса зубы повышибала. Тот сам был виноват - начал всякие вещи неприятные говорить, вот она и не выдержала… С тех пор с ней вообще никто, кроме него не разговаривал. А тут - снова поход - на сей раз выпускной…
Классная руководительница, тоже особых симпатий к ней не питавшая, перед походом объявила, что это  – совсем не обязательно, что если кто-то не хочет идти, то все поймут и простят. Глядела она при этом, конечно, на Йо-йо. Только зря она старалась, та была первой, кто скинулся на походные нужды, и первой пришла к месту сбора…
Вообще, там она вела себя тише воды, и все уже расслабились и не ожидали каких-либо каверз. На этот раз пошли с учительницей, стало быть, думать о том, чтобы напиться, не приходилось. Вот и пошли все деньги на всякие съестные припасы. Зато наелись от пуза… Потом выяснилось, что зря...
Дорогу домой как нарочно выбрали узенькую, а до этого тут то ли какой-то особо добрый и трезвый пастух коров прогнал, то ли коровы сами по себе решили здесь прогуляться… в общем, на дороге неожиданно появились коровьи лепешки. Весь класс, понятно, начал брезгливо эту гадость обходить, морщась и зажимая носы, как тут, распихивая всех подлетает к этой куче Йо-йо, в полсекунды достает из своего рюкзака ложку и с довольным возгласом: «Вау! Свежатинка!» начинает все это… мм… поглощать!..
Естественно, желудки путешественников такого не выдержали и такое началось… Если бы кто прошел по этой дорожке после них, то ему могло бы показаться, что до него тут прошла бригада вдрызг нетрезвых, из которых один кто-то не выдержал, а остальные поддержали…
…Потом уже Сашка узнал - через третьи руки -как она все это провернула.
На обратном пути никто не заметил, как Йо-йо куда-то отлучилась, а потом так незаметно снова присоединилась ко всем. А дорог, ведущих домой, было как минимум три штуки. А мамка Йо-йо, не доверяя магазинным продуктам, втихаря подсунула той банку домашней кабачковой икры (неотличимой, впрочем, от той же магазинной), о существовании которой в своем рюкзаке Йо-йо узнала лишь доставая оттуда все остальное.
И тут же в голове ее родился План.
Банку эту она так и не достала, а по пути домой отлучилась на одной из развилок, добежала на всех парах до наиболее узкого места предполагаемого маршрута класса, там - прямо на дороге - эту банку опорожнила и столь же скоро присоединилась к классу. Никто потом и не вспомнил, что ложкой Йо-йо зачерпывала хоть и смачно, но только сверху, там, где действительно была свежатинка. Но ведь никто, кроме нее не знал, что на дороге посередь изобилия продуктов коровьей жизнедеятельности была куча простой кабачковой икры домашнего приготовления!!! А потому и выдержали эту ужасную пытку немногие…

+1