«Аффтар, выпeй йаду!», «Превед, кросавчег», «В Бабруйск, жывотное!» – редкий пользователь отечественного Интернета не встречал эти выражения на сайтах, форумах и блогах. «Язык падонков» (он же – албанский) за сравнительно недолгое время своего существования успел вырваться из недр Интернета – теперь его можно услышать в школах и вузах, в офисах и ночных клубах. Элементы «падонковского» сленга можно увидеть в публикациях сетевых и бумажных СМИ, а также в литературе (яркий пример – «Шлем ужаса» Виктора Пелевина). Новосибирский государственный университет оказался одним из первых, кто отреагировал на эти события оперативно.

26 апреля студенты и преподаватели Гуманитарного факультета НГУ собрались за круглым столом, чтобы обсудить проблемы и перспективы «языка падонков» с лингвистической точки зрения. По словам преподавателя кафедры общего языкознания ГФ НГУ Оксаны Исаченко, эта тема достойна дипломных и даже диссертационных исследований.

К большому сожалению, семинар удался не вполне. Выступления экспертов – старшекурсников филологического и исторического отделений ГФ, а также преподавателя-лингвиста Оксаны Исаченко – вызвали в памяти собрание агитпропа в советском колхозе: «эксперты» даже не обмолвились о специфике «языка падонков», не рассказали внятно об истории явления, практически не говорили о лингвистике, зато разглагольствовали о «свободе слова, которая ни к чему хорошему не привела». В результате все свелось к простой констатации факта: в неформальном общении «падонковский» сленг, как и любой другой, допустим, но чрезмерное его употребление может привести к плачевным результатам. Пришлось корреспонденту НГС.НОВОСТИ разбираться с «падонками» самостоятельно.

Итак, история. «Язык падонков» зародился в сети еще в 1990-х. Большую роль здесь сыграли сайты Udaff.com, Fuck.ru, LiveJournal (ЖЖ) и их «обитатели», в частности небезызвестный Гоблин-Гага. С самого начала новый язык имел определенную идеологическую окраску.

В «МАНИФЕЗДЕ АНТИГРАМАТНАСТИ», опубликованном на сайте Fuck.ru, Мэри Шелли (псевдоним писателя Алексея Андреева) определил позицию «падонков» следующим образом: «Все художники рускава слова далжны бросить вызав убиванию нашива живова изыка биздушными автаматами! Галавный Принцып нашева великава движения ПОСТ-КИБЕР гаварит: «настаящие исскувство новава тысичулетия - это то что ни можыт делать кампютыр, а можыт делать тока чилавек!!!»

К новому сетевому сленгу с симпатией отнеслась богемная столичная тусовка, и в результате «язык падонков» проник в глянцевые издания, которые ныне пестрят «падонковскими» словечками, типа «гламурненько» или «готичненько». Ориентированный, прежде всего, на офисную интеллигенцию – менеджеров и студентов (будущих менеджеров) – сленг завовал тысячи поклонников.

Любопытно, что «падонки» объединяют в себе маргиналов и менеджеров одновременно. В этом нет парадокса: нынешнее «поколение Икс» бунтует, но не против тоталитарного режима, а против бездушности компьютеризированного общества потребления, которое отождествляется ими с полуграмотностью и враньем, распространяемым по радио, ТВ и прочим СМИ. И здесь интересно отметить, что в переводе на «падонковский язык» любой текст теряет пафосность и агрессию. Матерный «падонковский» сленг отличается от мата именно отсутствием агрессивности. Соответственно, если говорить о перспективности «языка падонков», то он не исчезнет до тех пор, пока не изменится ситуация в обществе.

Забавно, что наиболее близким «падонковскому» можно назвать не хипповский, митьковский и блатной сленг, но язык полупорнографической «анонимной» прозы с элементами лубка и иностранных заимствований, которая появилась в послепетровскую эпоху, в 18 веке. Именно тогда в России произошла первая отчетливая ломка идеологии. Однако в отличие от тех времен, когда в сознании существовало четкое представление о существовании «низкой» и «высокой» литературы, сейчас «высокая» литература, равно как и «высокий» литературный язык, все меньше отвечает требованиям реальности. И в этом смысле обновление языка кажется вполне естественным.

Впрочем, лишь ограниченное количество носителей «падонковского» языка воспринимают сленг в идеологическом ключе. Для большинства смысл употребления сленга заключается в «прикольности», которая в итоге приводит к стихийной безграмотности. И страдают, как выясняется, дети.

Об этом свидетельствуют слова Татьяны Лысенко, заместителя директора школы-лицея № 130: «С момента прихода в нашу школу Интернета, грамотность детей становится хуже и хуже. На форумах они часто пишут с нарочитыми ошибками (чтобы было “прикольно”), однако в результате забывают правила русского языка. Ситуация на сегодняшний день катастрофическая».

Подобная же ситуация складывается и в других «продвинутых» школах Новосибирска (например, в 10-й и 42-й). И, как можно было предположить, проблем с «падонками» не испытывают школы менее благополучные. Преподаватели трех школ в Первомайском районе ни разу не слышали от своих воспитанников слов «зачот», «жжош» и «превед». Возможно, на Первомайке «падонков» нет.